© Юлия Глек, перевод и примечания, 2010.

Томас Хьюз

Thomas Hughes

ТОМ БРАУН В ОКСФОРДЕ

TOM BROWN AT OXFORD

Продолжение романа "Школьные годы Тома Брауна"

Перевод и примечания Юлии Глек

оригинал на Project Gutenberg http://www.gutenberg.org/etext/26851

Глава 9

Искушение Брауна

Главная

Предисловие переводчика

Том Браун в Оксфорде

Введение

Глава 1

Колледж Св. Амвросия

Глава 2

На реке

Глава 3

Завтрак у Драйсдейла

Глава 4

Лодочный клуб колледжа Св. Амвросия, его руководство и бюджет

Глава 5

Служитель Харди

Глава 6

Как Драйсдейл и Блейк отправились на рыбалку

Глава 7

Взрыв

Глава 8

История Харди

Глава 9

Искушение Брауна

Глава 10

Летний триместр

Глава 11

Мускулистое христианство

Глава 12

Взгляды капитана

Глава 13

Первое столкновение

Глава 14

Замена в команде и что из этого вышло

Глава 15

Буря собирается и разражается

Глава 16

Буря бушует

Глава 17

На новом месте

Глава 18

Деревня Инглборн

Глава 19

Предвестие лучшей погоды

Глава 20

Примирение

Глава 21

Колледж Св. Амвросия принимает у себя капитана Харди

Глава 22

Отъезды ожидавшиеся и неожиданные

Глава 23

Инглборнский констебль

Глава 24

Экзамены "скулз"

Глава 25

День Поминовения

Глава 26

Прогулка на лугу Крайст Чёрч

Глава 27

Нотация, прочитанная львице

Глава 28

Окончание первого курса

Глава 29

Переписка на каникулах

Глава 30

Праздник в Бартон-Мэнор

Глава 31

За сценой

Глава 32

Кризис

Глава 33

Браун Patronus

Глава 34

Mηδέν ΰγαν

Глава 35

Второй курс

Глава 36

На берегу реки

Глава 37

В ночном карауле

Глава 38

Мэри в Мэйфере

Глава 39

Ночной караул и что из этого вышло

Глава 40

Погоня

Глава 41

Суждения и затруднения лейтенанта

Глава 42

Третий курс

Глава 43

Послеобеденные посетители

Глава 44

И снова письма

Глава 45

Магистерский триместр

Глава 46

Из Индии в Инглборн

Глава 47

Свадьба

Глава 48

Начало конца

Глава 49

Конец

Глава 50

Эпилог

Список примечаний

Оксфорд, план города, 1850 г.

- Дайте подумать… да… я насчитал три сорта духов на каминной полке, и это кроме одеколона. Но всё это я мог бы вынести, если бы не их разговоры. Постепенно они перешли на тему соборов, и один сказал, что собор Св. Павла* – позор для христианского города. Уж этого я вынести не мог, знаете ли. Меня воспитывали в уважении к собору Св. Павла, а вас?

* Собор Св. Павла (St Paul's Cathedral) – кафедральный собор в Лондоне, резиденция епископа Лондонского, одна из главных достопримечательностей Лондона. Построен по проекту архитектора Кристофера Рена (Sir Christopher Wren, 1632 - 1723). Работы были начаты в 1675 г. и завершены в 1708 г. Как видно на иллюстрации ниже, собор построен в стиле классицизма.

Фасад собор Св. Павла. Иллюстрация из Википедии http://en.wikipedia.org/wiki/St_Paul's_Cathedral

- Моим образованием по этой части пренебрегали, - совершенно серьёзно сказал Харди.  – Так вы, значит, встали на защиту собора Св. Павла?

- Да, я брякнул, что собор Св. Павла – самый красивый собор в Англии. Можно было подумать, будто я сказал, что ложь – одна из кардинальных добродетелей*. Один-два просто отнеслись к этому с чем-то вроде жалостливой насмешки, но мои соседи по столу  загорелись жаждой мщения. Я продолжал придерживаться своей точки зрения, и тогда они повернули дело так, что мне пришлось сказать, будто я считаю Рэдклиф** самым красивым зданием в Оксфорде, хотя, если подумать, это не так. Когда им не удалось меня переубедить, они стали говорить, что ни один человек, который хоть сколько-нибудь разбирается в церковной архитектуре, со мной не согласится – подразумевая, конечно же, что сам я в ней не разбираюсь – хотя, конечно, я не хочу сказать, что разбираюсь… – Том замолчал. Ему вдруг пришло в голову, что, возможно, с ним обошлись так грубо не без причины.

* кардинальные добродетели - 4 кардинальные (основные) добродетели: благоразумие, мужество, сдержанность, справедливость. Были впервые выделены ещё Платоном и затем восприняты христианскими авторами.

** Рэдклиф (Radcliffe Camera) – здание, построенное в 1737–1749 гг. архитектором Джеймсом Гиббсом (James Gibbs, 1682-1754) в стиле палладианства (одна из форм классицизма). Ныне является частью Бодлеанской библиотеки.

Рэдклиф. Иллюстрация из Википедии http://en.wikipedia.org/wiki/Radcliffe_Camera

- И что же вы сказали этим знатокам? – спросил Харди, которого всё это очень забавляло.

- Что мне на них наплевать, - сказал Том, - что о вкусах не спорят, и что я имею такое же право на собственное мнение, как Пьюджин*, или как его там, и все прочие.

* Пьюджин (Огастес Уэлби Нортмор Пьюджин, Augustus Welby Northmore Pugin,  1812 - 1852) – английский архитектор и теоретик архитектуры. Активный сторонник возрождения в Англии готической архитектуры, которую считал «истинно христианской», а классицизм – «языческим», в чём его горячо поддерживали сторонники Высокой Церкви и, в частности, представители Оксфордского движения. В 1835 г. перешёл в католичество. Спроектировал множество зданий в неоготическом стиле. Наиболее известное из них – башня Вестминстерского дворца, на которой расположены знаменитые часы Биг Бен.

- Да это же ересь! – со смехом сказал Харди, - ну, уж за это-то вам, надо полагать, досталось?

- Ещё как! Они подняли из-за этого такой шум, что сидящие на другом конце стола перестали разговаривать (с нашей стороны сидели одни первокурсники), и когда они выяснили, в чём дело, один из старших взял меня в оборот, и я прослушал лекцию о средних веках и монахах. Я сказал, что, по-моему, очень хорошо, что Англия избавилась от монахов*, и тогда мы перешли к протестантизму, постам, апостольскому преемству*, слепому повиновению и я не знаю к чему ещё! Знаю только, что ужасно устал от всего этого ещё до того, как подали кофе, но я же не мог уйти, раз они все сразу на меня насели, правда?

*…Англия избавилась от монахов… - монастыри в Англии, Уэльсе и Ирландии были упразднены в 1536 – 1541 гг., в царствование Генриха VIII (Henry VIII, 1491 – 1547), их имущество было конфисковано, а братия изгнана. 

** апостольское преемство - принцип церковного права, признаваемый и соблюдаемый историческими церквами: Римско-Католической, Православной, Англиканской и некоторыми иными, в соответствии с которым священная иерархия Церкви прямо и преемственно восходит через череду рукоположений (хиротоний) к поставленным Самим Иисусом Христом апостолам.

- Ну разумеется, нет. Вы были прямо как шесть тысяч непобедимой британской пехоты в Альбуэре*. Вы удерживали позицию, оказывая отчаянное сопротивление, несмотря на страшные потери.

* Альбуэра (Albuera) – деревня в Испании, возле которой 16 мая 1811 года произошло одно из самых кровопролитных сражений в ходе войны на Пиренейском полуострове 1808 – 1814 гг. между союзными британскими, испанскими и португальскими войсками с одной стороны и французскими с другой стороны. Победили союзники.

- Ну, - со смехом сказал Том, который, пока говорил, снова пришёл в хорошее настроение, - пожалуй, я наговорил там порядочно ерунды; а теперь, когда я об этом думаю, многое из того, что некоторые из них говорили, кажется мне не лишённым смысла. Хорошо бы послушать это ещё раз в спокойной обстановке; но все эти другие, которые насмехались и чванились… это ведь не может не раздражать.

- Да, - сказал Харди, - сейчас к этому пристрастилось множество слабых и тщеславных людей, которые поступают в Оксфорд. Сами они ни на что не способны, а то, что они поддерживают Высокую церковь, даёт им некое подобие пьедестала, с которого они могут свысока смотреть на своих ближних.

- Как раз это я и подумал, - сказал Том. – «Мать-церковь, мать-церковь»… Они через каждое слово тыкали меня этим в нос. Я люблю церковь не меньше, чем они, но не хочу поминутно карабкаться на неё, как хилый цыплёнок, который взбирается на спину наседке, чтобы у него не мёрзли лапки, когда земля холодная, и при этом воображает, что он больше всего остального выводка.

- Вам просто не повезло, - сказал Харди, - среди них попадаются прекрасные люди.

- Я мало имел с ними дела, а больше и не хочу, - сказал Том, - по-моему, всё это сплошные готические завитушки, что-то вроде дамских шляпок, только для мужчин.

- Когда вы побудете здесь подольше, вы перемените своё мнение, - сказал Харди, поднялся и начал готовить чай, но тут раздался стук в дверь, и в ответ на его «Войдите» появился худощавый застенчивый студент. Увидев, что Харди не один, он заколебался и хотел было уйти.

- Да заходите же, Грей, выпейте чашку чая. Вы ведь, кажется, знакомы с Брауном? – сказал Харди, заваривая чай у камина и оглядываясь, чтобы видеть, как отреагирует Том на нового гостя.

Наш герой спустил ноги на пол, выпрямился и отвесил церемонный поклон, который Грей вернул и затем, нервничая, проскользнул к стулу и сел на него с очень смущённым видом. Однако через минуту на помощь пришёл Харди и начал разливать чай. Его явно забавляла мысль так скоро столкнуть Тома с ещё одним из его врагов. Том понял это и, как следствие, напустил на себя холодный и величественный вид, отчего поза Грея стала заметно более скованной, а Харди едва удерживался от смеха. Чтобы немного успокоиться, он заговорил на нейтральные темы и стал смеяться как будто бы без причины. Том ещё ни разу не видел его в таком настроении и не мог не радоваться, хотя и чувствовал, что поводом для веселья отчасти является он сам. Но стоило лишь Харди коснуться темы той винной вечеринки, как Том мгновенно ощетинился, а у Грея, хотя он и не знал, о чём идёт речь, сделался такой несчастный и кроткий вид, что Харди неожиданно сменил тему и, повернувшись к Грею, спросил:

- Чем это вы занимались последние две недели, что ни разу сюда не зашли? Мне пришлось работать над Аристотелем без вас.

- Мне правда очень жаль, но я не мог прийти, - сказал Грей, искоса поглядывая на Харди, а потом на Тома, который сидел, разглядывая стену с видом в высшей степени безразличным.

- Ну, а я закончил «Этику»*, - сказал Харди.- Не могли бы вы зайти завтра, чтобы её обсудить? Вы ведь тоже её закончили?

* «Этика» - древнегреческому философу и учёному Аристотелю (384 до н. э.  — 322 до н. э.) принадлежит несколько сочинений по этике: Никомахова этика, Большая этика, Эвдемова этика, О благом и злом.

- Вообще-то нет, - сказал Грей. – С тех пор, как мы в последний раз виделись, я туда даже не заглядывал.

- Вы бы поостереглись, - сказал Харди. – Новые экзаменаторы только и спрашивают, что по истории и естественным наукам. Не надейтесь, что на экзамене вас выручит ваша классическая филология.

- Я надеюсь наверстать на пасхальных каникулах, - сказал Грей.

- У вас тогда работы и так будет предостаточно, - сказал Харди, - но как вышло, что вы так отстали?

- Дело в том, - нерешительно начал Грей, - что помощник настоятеля церкви Св. Петра организовал несколько вечерних школ, и ему нужна была помощь. Ну, вот я и делал, что мог, чтобы ему помочь, и вообще-то, - он посмотрел на свои часы, - мне уже пора. Я только хотел объяснить вам, почему я больше не прихожу.

Харди посмотрел на Тома, которого это сообщение застало врасплох, и который уже не так надменно смотрел в стену. Он даже снизошёл до того, чтобы бросить быстрый взгляд на своего соседа.

- Как неудачно, - сказал Харди, - и что же, вы учительствуете каждый вечер?

- Да, - сказал Грей. – Знаете, раньше я занимался по вечерам историей и естественными науками; но оказалось, что учительство отнимает столько сил, что, придя домой, я гожусь лишь на то, чтобы лечь в постель. Я очень рад, что сказал вам об этом. Я давно собирался. И если вы позволите мне заходить на часок сразу после холла, а не позже, тогда, наверное, я смогу.

- Конечно, - сказал Харди, - можете приходить, когда хотите. Однако это довольно жестоко – отбирать у вас все вечера, когда экзамены на носу.

- Я сам так захотел, - сказал Грей. – Я был бы очень рад, если бы это произошло в какое-нибудь другое время, но, раз уж так получилось, я буду делать всё, что могу.

- Да, но мне хотелось бы вам помочь. Нельзя ли мне забрать у вас пару вечеров в неделю?

- Нет! – сказал Том, внезапно загораясь энтузиазмом. – Для вас, Харди, это тоже некстати. Чтобы преподавать там, особых знаний не нужно. Давайте я пойду. Если позволите, я возьму два вечера в неделю.

- О, благодарю вас, - сказал Грей, - но я не знаю, как это понравится моему другу. То есть… я имею в виду… - сказал он, сильно краснея, - это очень любезно с вашей стороны, только я уже привык, и… они надеются на меня. Но мне в самом деле пора, доброй ночи, - и Грей ушёл в сильном смущении.

Как только дверь за ним закрылась, Харди не выдержал, откинулся в кресле и смеялся так, что слёзы побежали по щекам. Том, который оказался совершенно не способен оценить эту шутку, сидел и смотрел на него с полной серьёзностью.

- Интересно, что такое есть у вас во взгляде, Браун, – спросил Харди, когда снова смог говорить, - что вы так сильно напугали Грея? Вы видели, как он перепугался при мысли о том, что вы будете работать в вечерней школе? Должно быть, что-то в вашем лице выдаёт скрытый протестантизм, которого я не заметил.

- Не думаю, что это он меня испугался. И не забывайте, на ваше предложение он тоже не согласился, - сказал Том.

- Ну, во всяком случае, это больше не выглядит просто как сплошные готические завитушки и что-то вроде дамских шляпок, только для мужчин?

Том задумался, прихлёбывая чай.

- За это им нельзя не восхищаться, - сказал он. – Вы в самом деле думаете, что из-за этого преподавания он запустил свои собственные занятия?

- В этом я уверен. Он такой тихий, что вряд ли что-то ещё способно отвлечь его от занятий; и я вижу, что теперь он не продвигается, как раньше, день за днём. Если ему не удастся как-нибудь наверстать, он не получит отличие первого класса.

- Кажется, ему не очень нравится быть учителем, - сказал Том.

- Совершенно не нравится, насколько я могу судить.

- Тогда это действительно очень хорошо с его стороны, - сказал Том.

- И вы берёте обратно своё заявление насчёт дамских шляпок для мужчин, по крайней мере, в его отношении?

- Да, беру, причём от всего сердца. Но не по отношению ко всему этому кружку.

- Мне они тоже не нравятся, но, в целом, они полезны – по крайней мере, для этого колледжа. Даже самые худшие из них в какой-то мере поднимают голос за самоограничение и против потворства своим желаниям, а это нигде так не нужно, как здесь.

- Хорошенькое самоограничение – муслиновые занавески, пианино и старый кларет*!

* кларет – красное бордоское вино.

- Ну, Хэндона не стоит к ним приписывать; он просто немного увлекается средневековьем и находит всё это приличествующим джентльмену.

- Одно я знаю точно – там была вся их камарилья, и никто особенно не протестовал.

- Браун, вы просто фанатик. Никогда бы не подумал, что вы способны прийти в такую ярость против какой бы то ни было группы людей. Кажется, я чую дух Арнольда*.

* Арнольд (Thomas Arnold,  1795 – 1842) – был директором  школы Рагби с 1828 по 1841 г. и оказал большое влияние на Томаса Хьюза, который там учился. Арнольд был противником партии Высокой церкви и сторонником так называемой Широкой церкви (Broad church) – более либерального направления в англиканстве.  

- Нет, не чуете. Он никогда меня ни против кого не настраивал.

- Да ну! Тогда, значит, всему виной сама атмосфера Рагби. Но должен вам сказать, что, каковы бы ни были их мотивы, они единственные во всём колледже выражают протест против существующего положения вещей.

- Ну, а как же вы сами, старина?

- Глупости! Я никогда не отказываю себе ни в одном удовольствии, которое могу себе позволить, если, конечно, в нём нет ничего плохого, и если это никому не мешает. Уверяю вас, я привержен жизненным благам и радостям ничуть не меньше вас.

- Если в этом нет ничего плохого, и вы можете себе это позволить, и оно никому не мешает. То-то и оно. Но не значит ли это, что это удовольствие принадлежит вам по праву? Полагаю, вы не хотели бы, чтобы вам его просто сунули под нос, дали понюхать – и всё?

- Да, мне это тоже приходило в голову. Я не раз думал об этом, и должен признать, что доля истины тут есть. Но, заметьте, это довольно зыбкая почва, особенно для первокурсника, и можно привести немало доводов против – я имею в виду, против того, чтобы отказывать себе в чём-либо ради самого отказа.

- Ну, они не стали отказывать себе в удовольствии смотреть на человека как на дикаря только потому, что собор Св. Павла нравится ему больше, чем Вестминстерское аббатство*.

* Вестминстерское аббатство (Westminster Abbey) – церковь в Вестминстере (Лондон). Традиционное место коронаций и захоронений британских монархов. Строилась с перерывами с 1245 по 1745 г. Выдающийся памятник английской готики.

Вестминстерское аббатство, западный фасад. Иллюстрация из Википедии http://ru.wikipedia.org/wiki/Вестминстерское_аббатство

- Надо же, как подействовала на вас эта выволочка на экклезиологической* винной вечеринке. Ну ладно! Не нужно щетиниться как ёж. Больше я об этой злосчастной вечеринке вспоминать не буду. Я видел сегодня вашу восьмёрку. Вы уже гораздо лучше выдерживаете ритм, но вот впереди есть одно-два слабых места.

* экклезиологический – относящийся к экклезиологии, отрасли христианского богословия, изучающей природу и свойства Церкви.

- Да, - сказал Том, с удовольствием меняя тему разговора. – Мне ужасно трудно выдерживать ритм, который задаёт Джервис. Как вы думаете, я когда-нибудь к нему привыкну?

- Ну конечно, привыкнете. Вы же гребли с ним всего около дюжины раз, а он – лучший загребной на реке. Вы немножко торопитесь, но я не вас имел в виду. Второй и пятый – вот кто портит всю картину.

- Вы так думаете? – с облегчением спросил Том. – И Миллер, мне кажется, думает так же. Это так досадно – на гонках в следующем семестре Драйсдейл должен грести вторым, а Блейк седьмым, а Диоген тогда будет пятым. А сейчас ему приходится быть седьмым, потому что Блейк в этом семестре тренироваться не будет, и Драйсдейл тоже. Они сказали, что хватит времени и после Пасхи.

- Очень жаль, - сказал Харди.

- Ещё бы, - сказал Том. – А Миллер из-за этого ужасно злится. Он так на нас на всех набрасывается, как будто это мы виноваты. Как вы думаете, он хороший рулевой?

- По большому счёту первоклассный, но слишком уж остёр на язык. Нельзя получить от человека всё, на что он способен, без хотя бы маленькой похвалы.

- Да, вот именно, он всех против себя настраивает, - сказал Том. – Но капитан – отличный парень, правда?

- Да, но слишком уж покладистый, особенно с такими, как Блейк и Драйсдейл. Ему нужно или заставить их тренироваться, или выгнать из команды.

- Но кого же он возьмёт вместо них? Больше никого нет. Вот если бы вы согласились грести – правда, почему бы и нет? Я уверен, тогда у нас всё было бы в порядке.

- Я не являюсь членом клуба и не плачу членские взносы, - сказал Харди. – И сожалею об этом, потому что в этом году мне хотелось бы грести с вами в команде Джервиса.

- Позвольте мне сказать об этом капитану, - сказал Том. - Я уверен, он как-нибудь это уладит.

- Боюсь, уже поздно, - сказал Харди. – Я отказался от всего этого два года назад, а теперь, в награду за все свои усилия, начинаю думать, что свалял дурака.

Больше в тот раз по этому поводу ничего сказано не было, но Том ушёл в отличнейшем настроении из-за этого признания Харди – тем более что он льстил себе мыслью, что отчасти и сам был причиной этой перемены в своём друге.

Предыдущая

Следующая